Рамиль САРЧИН

В дороге

Памяти бабушки

Вечернее

Уже дневная кончена работа
И с минарета вечер возвещён –
И вместе с этим слышно: у кого-то
Корова не подоена ещё.

Ещё цветы по цвету различимы
И маргариток теплятся огни.
И для печали вроде нет причины,
Но как печально светятся они!

О чём печаль?
О той ли, что у дома
Хозяйкой не привечена пока?
Но вот уже торопятся с бидоном –
И зазвенели струи молока…

Густеет день, и наступает вечер,
И затухают тихие цветы.
И вместо них, распахивая вечность,
Созвездия цветут из темноты.

Возвращение

Село моё – окраина и скука…
И на проулки, бедные людьми,
Горит мечети озарённый купол
И голубями сизыми дымит.

И голуби садятся на дорогу,
Когда с машин просыплется зерно.
И светит чьей-то матери убогой
На целый мир косящее окно.

И в том окне, дарёная невесткой
И по старинке шитая крестом,
Узорная белеет занавеска
И чем-то светлым наполняет дом.

В селе моём, пустом наполовину,
На родине, оставленной давно,
Горит окно с кривою крестовиной,
Со светлым косоглазием окно.


Дом на краю села.
В нём не погашен свет.
Бабушка умерла.
Бабушки больше нет.

Бабушка – умерла.
Вот уже сорок дней…
Знаешь, она была
Родиною моей.

И осень...

...И осень.
И давно уже
Светает инеем белесым.
Трава,
Сведённая с межей,
Лежит и чахнет по навесам.

И льются
С головы до пят
Листвой оплаканные реки;
И кажется,
Что листопад –
Навеки.

Мы словно травы на меже
С сознанием весенней силы.
Мы словно травы…
Но уже –
И осень,
И траву скосили.

И листья жгут…


А с утра сегодня моросит…
А с утра сегодня еле-еле
Птицы перелётные летели
Над ветвями высохших осин.

Словно похороны:
Друг за другом Всё тянулись медленно на юг –
И тенями полнилась округа,
И кресты мерещились вокруг.


Ограды – не такие, как в деревне,
Деревья – не такие, как в лесу,
Не балует в просветах меж деревьев
Разбойный ветер, а гудит вовсю.

Когда кого-то опускают в недра
И люди – на тропе между оград,
Прокуренные мужиками ветры
Сырой земле о многом говорят:

О том, что каждый медленно стареет,
И наступают времена утрат,
И что ограды – видимость оград,
Да и деревья – видимость деревьев…

На снегу - черта...

Мне бы детский смех услышать,
Детский плач…
Но с утра кричит на крыше
Только грач.

Да мурлычет с недосыпа
Хмурый кот,
Да повсхлипывают липы
У ворот.

Да по трубам ветер воет –
Не впервой.
Может быть, из-за него я
Сам не свой.


Безголосье…
Снег.
След – полозьев
Бег.

Бьётся в окна
Звук
Одиноких
Вьюг.

Но на окна
Лёг
Кособокий
Лёд.


Куда ни глянешь – не видать ни зги,
Куда ни ступишь – не найти дороги…
Чтобы развеять зимние тревоги,
Размениваю мысли на шаги.

Как мне привычно стало при луне
Скитаться по окраинам деревни –
И согреваться думами о древнем,
И помечтать о будущей весне…

Когда настанет самая пора,
На свежий ветер форточку открою:
Как никогда, весеннею порою
В неё восходит воздух со двора!

И голуби об окна шелестят,
Такие вдруг ручные, недотроги!..
И ты, совсем как малое дитя,
Не ведаешь ни мысли, ни тревоги.

Благая весть

День как добро:
Чем больше, тем светлее.
И ночи тоже землю серебрят.
Подставь ведро
Под звёзды Водолея,
Ведь звёздами поэты говорят!


А по селу гуляла Пасха –
Христовоскресило!
И всем дарили яйца в красках
Тепло и весело.

И по селу гуляли люди
С такими песнями,
Что всё казалось: вечным будет
Тепло Воскресное.

По крайней мере, каждый верил
В тепло весеннее.
И целый день входило в двери
Само веселие.


Когда от грусти никуда не деться,
Но так гудит колодезный мотор,
Что даже солнце розовым младенцем,
Не унимаясь, просится во двор,
В каком-нибудь вишнёвом переулке,
В таком же светлом, как благая весть,
Я становлюсь до удивленья гулким,
Как будто переулок я и есть.

БИОГРАФИЯ

Родился я в селе Калда Барышского района Ульяновской области. По легенде, название моего родного села происходит от татарского «канны», что значит «кровавое». Говорят, что деревня возникла на месте сражений наших предков с войском Ивана Грозного, желавшего заставить их креститься. Правда, существует и другое поверие: «Калда» от «калды», что значит «осталась» – то ли от того, что деревня осталась в своё время некрещёной, то ли от того, что её жители или их часть остались жить на старом месте, в то время как другие покинули родные края. Кто его знает, может быть, название села и её история связана с эпохой Волжской Булгарии, когда-то разорённой монголо-татарами и изгнанной с древних поселений севернее – в окрестности нынешней Казани. А наши родичи так и остались в нетронутой войнами извечной территории, окружённой лесами и болотами.
День моего рождения совпал с днём 150-летия восстания декабристов на Сенатской площади – 14 декабря 1975 года. Место и время моего рождения для меня очень важны: думаю, отсюда во мне дух нетерпимости и непокорности, нежелание прогибаться под обстоятельствами жизни.
Со школами мне повезло. Мои родители обладали «охотой к перемене мест» (как оказалось впоследствии, унаследованной отчасти и мной), благодаря чему я сменил за время школьного обучения семь школ. После окончания последней поступил на филологический факультет Ульяновского государственного педагогического университета. Годы моей студенческой жизни пришлись на время ярого, оголтелого ельцинизма – 1993-98 годы, когда шло тотальное разграбление страны и народа, рушение нации и культуры. Остро чувствовалась несправедливость жизнеустройства. Необходимость чего-то нового, лучшего проявлялась в сосущей под самой ложечкой тоске. Тогда это не осознавалось – только с годами пришло понимание причин неудовлетворенности жизнью. Но Аллах миловал не скатиться в крайности пессимизма: где-то на грани почувствовал свою нужность – хотя бы своим близким. Годы преподавания в школе, в вузе окончательно убедили, что даже во времена вселенских потопов, Содомов и Гоморр есть островки, ковчеги человечности – пусть даже в виде отдельных светлых людей. С годами это чувство всё вернее.
С 1998-го по 2005 год работал учителем в селе Жуково Тетюшского района Татарстана. Жуково осталось в памяти в образах утренних солнечных рыбалок и стариков, доживающих свой век в покинутых детьми деревеньках. Одна из них – Берлек – навсегда запала в сердце ярким напоминанием о чём-то самом светлом, согревающем душу.
В сентябре 2005-го, в связи с необходимостью окончания женой вуза, а мной аспирантуры и защиты диссертации, переезжаем в Ульяновск. В октябре 2006 года защитил кандидатскую по поэзии Николая Благова. В июле 2007 года переехал с семьёй в Казань, ещё в дни медового месяца (июль 1996-го) поразившую парадоксальным сплавом древности и современности, традиций и новизны. Кажется, столица и привлекла к себе своим парадоксом, дающим неотступное ощущение себя на грани, требующее постоянного порыва.

КНИГИ

♦ Сб.стихотворений "Возвращение", 2009г.