Роберт ВИНОНЕН
О книге Л. Яковлевой «Записки дамы элегантного возраста»
Говорят, каждый человек должен сделать в жизни три вещи: родить дитя, посадить дерево и написать книгу. С первой задачей легко справляется всякий, редко у кого хватает энтузиазма на вторую, а что до третьей, то она далеко не каждому грамотному человеку, так сказать, по зубам.
«Записки дамы элегантного возраста» привлекают уже самим названием, оно рождено умом иронического склада. Впрочем, что-то и настораживает – потому что произведения такого рода отражают главным образом частную жизнь человека. А всем ли интересно с этим знакомиться? Кстати, здесь не обойтись и без оглядки на «Воспоминания» Урхо Постонена, супруга нашей писательницы, который столь же дотошно и без затей рассказал о фактах автобиографии. Обе книги вышли почти одновременно в одном и том же авторитетном питерском издательстве «Алетейя». Семейный подряд, да и только! К чести авторов следует отметить, что они нисколько не пытаются соперничать со знаменитой серией «Жизнь замечательных людей». Основное, на мой взгляд, достоинство этих книг в том, что в наших судьбах обнаруживается много общего. Мы жили в одной стране – советской, вернее, коммунистической (ещё вернее, в номенклатурной), затем – в перестроечной, а теперь в Финляндии, где снова вынуждены пережить очередную перестройку собственного сознания и души. И вообще, например, Евтушенко правильно высказал довольно банальную вещь:
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы – как истории планет.
У каждой всё особое, своё,
И нет планет, похожих на неё.
Известно высказывание Сталина о стихотворении К.Симонова «Жди меня»: Это, мол, надо было не в «Правде» печатать, а дать два машинописных экземпляра ему и ей. Между тем стихи в форме частного письма возымели всесоюзный резонанс. Так что каждый пишет под знаком тютчевских строк:
Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовётся.
И нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать.
Моё личное сочувствие в данном случае вызвано удивительной окровенностью излагаемого на бумаге. Не пересказываю запомнившихся эпизодов, а просто рекомендую прочесть. Ни один пишущий не бывает свободен от авторского тщеславия, но тут оно совершенно забывается. Дай Бог каждому мемуаристу такой внутренней свободы!
У «Записок…» Л. Яковлевой имеется ещё одно преимущество перед некоторыми другими аналогичными опытами – книга легко читается. Думаю, в наш нечитабельный век это немаловажно, хотя для Л. Яковлевой не Бог весть какая похвала: мы давно знакомы с её прозой по ряду рассказов в альманахе «Иные берега» и по книге о поэте Вадиме Гарднере. Писательский опыт нажит.
Мемуары Людмилы Яковлевой и Урхо Постонена наводят и на размышления о специфике жанра вообще. Казалось бы, чего проще – описывай день за днём, год за годом своё существование на этой земле. Если автору не зацикливаться на себе любимом, то всё интересное другим скажется само. Страницы яковлевских записок как раз и оживлены множеством других людей, спутников жизни, даже случайно иногда встреченных. Неравнодушное их изображение возрождает атмосферу времени, особенности страны, всего, что определило судьбу. А из какого побуждения в принципе воспоминания пишутся? Наверно, это желание кое-что пережить заново, от чего-то освободиться. Короче говоря, книга о собственной жизни должна быть так или иначе оправдана. И ту возникает поле для некоторого своеобразия каждого, скажем так, дневника.
Для пояснения своей мысли приведу пример далековатый, но примечательный. В 19-м веке были опубликованы записки Екатерины Лачиновой, жены генерала кавказской службы, современницы Лермонтова. Конечно, это не «Герой нашего времени», на такие обобщения автор не претендовал. Тем не менее книга привлекла внимание людей сведущих, да и самого царя. В ней под изменённой фамилией изображён сосланный на войну декабрист А. Бестужев-Марлинский. Сам псевдоним автора – Е. Хамар-Дабанов как бы указывал на запретную тему: через забайкальский горный хребет Хабар-Дабан другие ссыльные декабристы шли на каторгу. А Бестужев между прочим был возлюбленным писательницы. Так что у Екатерины Лачиновой, автора документальной книги «Проделки на Кавказе» был тайный мотив к написанию оной. Была, как говорится, сверхзадача.
Пожелал бы и Людмиле Яковлевой на будущее писательство чего-то вроде сверхзадачи. В таком случае «Записка дамы…» не станут её последней книгой. Удачи!
СОДЕРЖАНИЕ
• Открытый диалог на патриотическую тему
• Обращение Р.Сарчина к русскоязычным литераторам Финляндии
• Р.Сарчин "Русская тоска А.Ланцова"
• А.Ланцов "О литературных влияниях в творчестве И.Глебовой"
• Р.Сарчин "Небо Поэта(о книге Р.Винонена «Дым над именем»)"
